Повесть зело пречудна и удивлению достойна, иже содеяшася во граде Казани некоего купца Фомы Грудцына о сыне его Савве

В лето от сотворения миру 7114 (1606) бысть во граде Велицем Устюзе¹ некто купец, муж славен и богат зело, именем и прослытием Фома Грудцын-Усовых. Видев бо гонение и мятеж велик на христианы в Российском государстве и во многих градех, абие² оставляет великий град Устюг и переселяется в понизовный славный царственный град Казань, зане в понизовых градех не бысть злочастивыя литвы.

И живяше той Фома з женою своею во граде Казани даже до лет благочестиваго великаго государя царя и великаго князя Михаила Феодеровичя³ всея России. Имея же у себя той Фома сына единородна, именем Савву, двоенадесятолетна возрастом⁴. Обычай же имея той Фома куплю деяти, отъезжая вниз Волгою рекою, овогда⁵ к Соли Камской, овогда в Астрахань, а иногда же за Хвалынское⁶ море в Шахову область⁷ отъезжая, куплю творяще. Тому же и сына своего Савву поучяще и неленостно таковому делу прилежати повелеваше, дабы по смерти его наследник был имению его.

По некоем же времени восхоте той Фома отплыти на куплю в Шахову область и обычныя струги с таваром к плаванию устроившу, сыну же своему, устроив суды со обычными тавары, повелевает плыти к Соли Камской и тако купеческому делу со всяким опасением прилежати повелеваше. И абие обычное целование подаде жене и сыну своему, пути касается.

Малы же дни помедлив, и сын его на устроенных⁸ судех по повелению отца своего к Соли Камской плавание творити начинает. Достигшу же ему усолскаго града Орла⁹, абие приставает ко брегу и по повелению отца своего у некоего нарочита человека в гостиннице обитати приставает. Гостинник¹⁰ же той и жена его, помня любовь и милость отца его, немало прилежание и всяко благодеяние творяху ему и яко о сыне своем всяко попечение имеяху о нем. Он же пребысть в гостиннице оной немало время.

В том же граде Орле бысть некто мещанин града того, именем и прослытием Важен Второй, уже бо престаревся в летех и знаем бяше во многих градех благондравнаго ради жития его, понеже и богат бе зело и попремногу знаем и дружен бе Саввину отцу Фоме Грудцыну. Уведев¹¹ же Бажен Второй, яко ис Казани Фомы Грудцына сын его во граде их обретается, и помыслив в себе, яко "отец его со мною многу любовь и дружбу имеяше, аз же ныне презрех его, но убо возму его в дом мой, да обитает у мене и питается со мною от трапезы моея".

И сия помыслив, усмотря некогда того Савву путем грядуща и, призвав его, начят глаголати: "Друже Савво! или не веси¹² яко отец твой со мною многу любовь имат, ты же почто презрел еси мене и не пристал еси в дому моем обитати? Ныне убо не преслушай мене, прииди и обитай в дому моем, да питаемся от общия трапезы моея. Аз убо за любовь отца твоего вселюбезно яко сына приемлю тя". Савва же, слышав таковыя от мужа глаголы, велми рад бысть, яко от такаваго славна мужа прият хощет быти, и низко поклонение творит пред ним. Немедленно от гостинника онаго отходит в дом мужа того Бажена Втораго и живяше во всяком благоденствии, радуяся. Той же Важен Второй стар сый и имея у себе жену, третиим браком новоприведенную, девою пояту сущу. Ненавидяй же добра роду человечю супостат диавол, видя мужа того добродетелное житие и хотя возмутити дом его, абие уязвляет жену его на юношу онаго к скверному смешению блуда и непрестанно уловляше юношу онаго льстивыми словесы к падению блудному: весть бо женское естество уловляти умы младых к любодеянию. И тако той Савва лестию жены тоя, паче же рещи¹³, от зависти диаволи запят¹⁴ бысть, падеся в сеть любодеяния з женою оною ненасытно творяше блуд и безвременно во оном скверном деле пребываше с нею, ниже бо воскресения день, ниже празники помняще, но забывше страх Божий и чяс смертный, всегда бо в кале блуда яко свиния валяющеся и в таком во ненасытном блужении многое время яко скот пребывая.

Некогда же приспевшу празднику Вознесения Господа нашего Иисуса Христа, в навечерий¹⁵ же праздника Бажен Второй, поим с собою юношу онаго Савву, поидоша до святыя церкви к вечернему пению и по отпущении вечерни паки приидоша в дом свой, и по обычной вечери возлегоша кождой на ложе своем, благодаряще Бога. Внегда же боголюбивый оный муж Бажен Второй заспав крепко, жена же его, диаволом подстрекаема востав тайно с ложа своего и пришед к постели юноши онаго и возбудив его, понуждаше к скверному смешению блудному. Он же, аще и млад сый, но яко некоею стрелою страха Божия уязвлен бысть, убояся суда Божия, помышляше в себе: "Како в таковый господственный день таковое скаредное дело сотворити имам?" И сия помысли, начяте клятвою отрицатися от нея, глаголя, яко "не хощу всеконечно погубити душу свою и в таковый превеликий праздьник осквернити тело мое". Она же, ненасытно распалаема похотию блуда, неослабно нудяше его ово ласканием, ово же и прещещением¹⁶ неким угрожая ему, дабы исполнил желание ея, и много труждшися, увещавая его, но никако же возможе приклонити его к воли своей: божественная бо некая сила помагаше ему. Видев же лукавая та жена, яко не возможе привлещи юношу к воли своей, абие зелною яростию на юношу распалися яко лютая змия, возстенав, отиде от ложа его, помышляше волшебными зелий опоити его и неотложно злое свое намерение совершити хотя. И елико замыслив, сия и сотвори.

Внегда же начяше клепати¹⁷ ко утреннему пению, боголюбивый же он муж Бажен Второй, скоро востав от ложа своего возбудив же и юношу онаго Савву, поидоша на славословие Божие ко утренни и отслушавше со вниманием и страхом Божиим и приидоша в дом свой. И егда же приспе время божественныя литоргии, поидоша паки с радостию до святыя церкви на славословие Божие. Проклятая же оная жена тщателно устрояше на юношу волшебное зелие и, яко змия, хотяще яд свой изблевати на него. По отпущении же божественныя литоргии Бажен Второй и Савва изыдоша из церкви, хотяще итти в дом свой. Воевода же града того пригласив онаго мужа Бажена Втораго, да обедует с ним, вопросив же и о юноши оном, чей сын и откуду. Он же поведает ему, яко из Казани Фомы Грудцына сын. Воевода же приглашает и юношу онаго в дом свой, зане добре знающе отца его. Они же бывше в дому его и по обычяю общия трапезы причастившеся, с радостью возвратившеся в дом свой.

Бажен же Второй повеле принести от вина мало, да испиют в доме своем чести ради господственнаго онаго праздника, ничто же бо сведый¹⁸ лукаваго умышления жены своея. Она же, яко ехидна злая, скрывает злобу в сердце своем и подпадает лестию к юноши оному. Принесенну же бывшу вину, наливает абие чашу и подносит мужу своему. Он же и пив благодаря Бога. И потом наливает, сама испив. И абие наливает отравнаго онаго уготованнаго зелия и подносит юноши оному Савве. Он же испив нимало помыслив, ниже убоявся жены оныя, чаяше, яко же никоего же зла мыслит на него, и без всякаго размышления выпивает лютое оно зелие. И се начят яко некий огнь горети в сердцы его. Он же помышляя, глаголя в себя, яко "много различных питей в дому отца моего и никогда же таковаго пития испих, яко же ныне". И егда же испив онаго, начят сердцем тужити и скорбети по жене оной. Она же, яко лютая львица, яростно поглядаше на него и нимало приветство являше к нему. Он же сокрушашеся, тужаше по ней. Она же начят мужу своему на юношу онаго клеветати и нелепая словеса глаголати и повелевше изгнати из дому своего. Богобоязливый же он муж, аще и желея в сердцы своем по юноши, обаче же уловлен бысть женскою лестию, повелевает юноши изыти из дому своего, сказуя ему вины некия. Юноша же той с великою жалостию и тугою сердца отходит из дому его, тужа и сетуя о лукавой жене оной.

И прииде паки в дом гостинника онаго, идежде первее обиташе. Он же вопрошает его: "Каковы ради вины изыде из дому Баженова?" Он же сказуя им, яко "сам не восхоте жити у них, зане гладно ми есть". Сердцем же скорби и неутешно тужаше по жене оной. И начят от великия туги красоты лица его увядати и плоть его истончяватися. Видев же гостинник юношу сетующа и скорбяща зело, недоумевающеся ему, что бо бысть.

Бысть же во граде том некто волхв, чарованием своим сказуя¹⁹, кому какова скорбь приключитися, он же узнавая, или жити или умрети. Гостинник и жена его, благоразумии сущы, немало попечение о юноши имеяху и призывают тайно волхва онаго, хотяще уведати от него, какова скорбь приключися юноши. Волхв же оный, посмотрив волшебныя своя книги, сказуеть истинну, яко никоторыя скорби юноши не имат в себе, токмо тужит по жене Бажена Втораго, яко в блудное смешение падеся, ныне же осужен от нея и, по ней стужая, сокрушается. Гостинник же и жена его, слушавши таковая от волхва, не яша веры, зане Бажен муж благочестив бяше и бояйся Бога, и ни во что же дело сие вмениша. Савва же непрестанно тужа и скорбя о проклятой жене оной и день от дне от тоя туги истончи плоть свою, яко бы некто великою скорбию болел.

Некогда же той Савва изыде един за град на поле от великаго уныния и скорби прогулятися и идяше един по полю, и никого же за собою или пред собою видяще, и ничто же ино токмо сетуя и скорбя о разлучении своем от жены оныя и, помыслив в себе во уме своем такову злу мысль, глаголя: "Егда бо кто от человек или сам диавол сотворил ми сие, еже бы паки совокупитися мне з женою оною, аз бы послужил диаволу". И такову мысль помыслив, аки бы ума иступив, идяше един и мало пошед слышав за собою глас, зовущ его во имя. Он же обращен, зрит за собою юношу, борзо текуща²⁰ в нарочите одеянии, помавающа рукою ему, пождати себе повелевающе. Он же стоя, ожидая юношу онаго к себе.

Юноша той, паче же рещи, супостат диавол, иже непрестанно рыщет, ища погибели человеческия, пришед же к Савве и по обычяю поклоншеся между собою. Рече же пришедший отрок к Савве, глаголя: "Брате Савво, что убо яко чюждь бегаеши от мене? Аз бо давно ожидах тя к себе, да како бы пришел еси ко мне и сродственную лубовь имел со мною. Аз убо вем тя давно, яко ты от рода Грудцыных-Усовых из града Казани, а о мне аще хощеши уведети, и из того же рода от града Великаго Устюга, зде давно обитаю ради конския покупки, и убо по плотскому рождению братия мы с тобою. А ныне убо буди брат и друг и не отлучяйся от мене: аз бо всяко споможение во всем рад чинити тебе". Савва же слышав от мнимаго онаго брата, паче же рещи, от беса, таковыя глаголы, велми возрадовався, яко в таковой далной незнаемой стране сродника себе обрете, и любезно целовастася, поидоша оба вкупе по пустыни оной.

Пришед же Савво с ним, рече бес к Савве: "Брате Савво какую скорбь имаши в себе, яко велми изчезе юношеская красота твоя?" Он же, всяко лукавствуя, сказовашя ему некую быти великую скорбь в себе. Бес же, осклабився, рече ему: "Что убо скрываешися от мене? Аз бо вем скорбь твою. Но что ми даси²¹, аз помогу скорби твоей". Савва же рече: "Аще убо ведаеши истинную скорбь, яже имам в себе, то пойму веры тебе, яко можеши помощи ми". Бес же рече ему: "Ты бо, скорбя, сокрушаешися сердцем своим по жене Бажена Втораго, зане отлучен еси от лубви ея. Но что ми даси, аз учиню тя с нею по-прежнему в любви ея". Савва же рече: "Аз убо, елико им зде таваров и богатства отца моего и с прибытками, все отдаю тебе. Токмо сотвори по-прежнему любовь имети з женою оною". Бес же и ту усмеявся, рече ему: "Что убо искушаеши ми? Аз бо вем, яко отец твой много богатства имат. Ты же не веси ли, яко отец мой седмерицею богатее отца твоего. И что ми будет в таварех твоих? Но даждь ми на ся рукописание мало некое, и аз исполню желание твое". Юноша же рад бысть, помышляя в себе, яко "богатство отца моего цело будет, аз же дам ему писание, что ми велит написати", а не ведый, в какову пагубу хощет впасти, еще же и писати совершенно, ниже слагати что умея. Оле безумия юноши онаго! Како уловлен бысть лестию женскою, и тоя ради в какову погибель снисходит! Егда же изрече бес к юноши словеса сия, он же с радостию обещася дати писание. Мнимый же брат, паче же реши, бес, вскоре изъем из очпага²² чернила и хартию, дает юноши и повелевает ему немедленно написати писание. Той же юноша Савва еще несовершенно умеяше писати и, елико бес сказоваше ему, то же и писаше, не слагая²³, и таковым писанием отречеся Христа истиннаго Бога и предадеся в служение диаволу. Написав же таковое богоотметное писание, отдает диаволу, мнимому своему брату. И тако поидоша оба во град Орел.

Вопросив же Савва беса, глаголя: "Повеждь ми, брате мой, где обитаеши, да увем дом твой". Бес же, возсмеявся, рече ему: "Аз убо особаго дому не имам, но где прилучится, тамо и начую. Аще ли хощеши видетися со мною часто, ищи мя всегда на Конной площатки. Аз убо, яко же рех ти, зде живу ради конских покупок. Но аз сам не обленюся посещати тебе. Ныне же иди к лавке Бажена Втораго: вем бо, яко с радостию призовет тя паки в дом свой жити".

Савва же по глаголу брата своего диавола радостно тече к лавке Бажена Втораго. Егда же Бажен видев Савву, усердно приглашает его к себе, глаголя: "Господине Савво, кую злобу сотворих аз тебе и почто изшел еси из дому моего? Протчее²⁴ убо молю тя, прииди паки обитати в дом мой, аз убо за любовь отца твоего яко присному своему сыну рад бых тебе всеусердно". Савва же, егда услыша от Бажен таковыя глаголы, неизреченною радостию возрадовася и скоро потече в дом Бажена Втораго. И егда же пришед, жена же его, егда видев юношу, и, диаволом подстрекаема, радостно сретает²⁵ его, и всяким ласканием приветствоваше его, и лобызаше. Юноша же уловлен бысть лестию женскою, паче же диаволом, паки запинается в сети блуда с проклятою оною женою, ниже празников, ниже страха Божия помняще, поне ненасытно безпрестанно с нею в кале блуда валяяся.

По мнозе времени абие входит в слухи в пресловущий град Казань к матери Саввиной, яко сын ея живет неисправное и непорядочное житие и, елико было с ним отеческих таваров, все изнурих бе в блуде и пиянстве. Мати же его, таковая о сыне своем слуша, зело огорчися и пишет к нему писание, дабы он оттуду возвратился ко граду Казани и в дом отца своего. И егда прииде к нему писание, он же, прочет, посмеяся и ни во что же вменив. Она же паки посылает к нему второе и третие писмо, ово молением молит, ово же и клятвами заклинает его, дабы немедленно ехал оттуду во град Казань. Савва же нимало внят материю молению и клятве, но ни во что не вменяше, токмо в страсти блуда упражняшеся.

По некоем же времени поемлет бес Савву и поидоша оба за град Орел на поле. Изшедшим же им из града, глаголет бес к Савве: "Брате Савво, веси ли, кто есмь аз? Ты убо мниши мя совершение быти от рода Грудцыных, но несть тако. Ныне убо за любовь твою повем ти всю истину, ты же не бойся, ниже устыдися зватися братом со мною: аз убо всесовершенно улюбих тя во братство себе. Но аще хощеши ведати о мне, аз убо сын царев. Пойдем протчае, да покажу ти славу и могутство отца моего". И сия глаголя, приведе его в пусто место на некий холм и показа ему в некоем раздолии град велми славен: стены и покровы и помосты все от злата чиста блистаяся. И рече ему: "Се есть град отца моего, но идем убо и поклонимся купно отцу моему, а еже ми дал еси писание, ныне взем сам вручи его отцу моему и великой честию почтен будеши от него". И сия изглаголя, бес отдает Савве богоотметное оно писание. Оле безумие отрока! Ведый бо, яко никоторое царство прилежит в близости к Московскому государству, но все обладаема бе царем Московским. Аще бы тогда вообразил на себе²⁶ образ честнаго креста, вся бы сия мечты диаволския яко сень²⁷ погибли. Но на предлежащее возвратимся.

Егда же поидоша оба к привиденному граду и приближившимся им ко вратом града, сретают их юноши темнообразнии²⁸, ризами и поясы украшены златыми и со тщанием покланяющеся честь воздающе сыну цареву, паче же рещи, бесу, такожде и Савве покланяющеся. Вшедшим же им во двор царев паки сретают инии юноши, ризами блистающеся паче первых, такожде покланяющеся им. Егда же внидоша в полаты царевы, абие друзии юноши сретают их друг друга честием и одеянием превосходяще, воздающе достойную честь сыну цареву и Савве. Вшед же бес в полату, глаголя: "Брате Савво, пожди мя зде мало: аз убо шед возвещу о тебе отцу моему и введу тя к нему. Егда же будеши пред ним, ничто же размышляя или бояся, подаждь ему писание свое". И сия рек, поиде во внутренние полаты, оставль Савву единаго. И помедлив тамо мало, приходит к Савве и по сем вводит его пред лице князя тьмы.

Той же седя на престоле высоце, камением драгим и златом преукрашенном, сам же той славою великою и одеянием блистаяйся. Окрест же престола его зрит Савва множество юнош крылатых стоящих. Лица же их овых сини, овых багряны, иных же яко смола черны. Пришед же Савва пред царю онаго, пад на землю, поклонися ему. Вопроси же его царь глаголя: "Откуду пришел еси семо и что есть дело твое?" Безумный же он юноша подносит ему богоотметное свое писание, глаголя, яко "приидох, великий царю, послужити тебе". Древний же змий сатана, прием писание и прочет его, обозревся²⁹ к темнообразным своим воинам, рече: "Аще ли и прииму отрока сего, но не вем, крепок ли будет мне или ни". Призвав же сына своего, Саввина мнимаго брата, глаголя ему: "Иди протчяе и обедуй з братом своим". И тако оба поклонишася царю и изыдоша в преднюю полату, наченша обедати. Неизреченныя и благовонныя яди приношаху им, такожде и питие, яко Савве дивитися, глаголя: "Никогда же в дому отца моего таковых ядей вкушать или пития испих". По ядении же приемлет бес Савву и поидоша паки з двора царева и изыдоша из града. Вопрошает же Савва брата своего беса, глаголя: "Что убо, брате, яко видех у отца твоего окрест престола его юнош крылатых стоящых?" Бес же, улыбаяся, рече ему: "Или не веси, яко мнози языцы служат отцу моему: индеи и персы и инии мнози? Ты же не дивися сему и не сумневайся братом звати мя себе. Аз бо да буду тебе меньши брат; токмо, елико реку ти, во всем буди послушен мне. Аз же всякаго добродетельства рад чинити тебе". Савва же всем обещаяся послушен быти ему. И тако уверишася, приидоша паки во град Орел. И оставльше бес Савву, отходит. Савва жа паки прииде в дом Баженов и пребываше в прежнем своем скаредном деле.

В то же время прииде в Казань из Персиды со многими прибытки отец Саввин Фома Грудцын и, яко же лепо, обычное целование подав жене своей, вопрошает ю о сыне своем, жив ли есть. Она же поведает ему, глаголя, яко "от многих слышу о нем: по отшествии твоем в Перейду, отъиде он к Соли Камской, тамо и доныне живет житие неудобное³⁰, все богатство наше, яко же глаголют, изнурих в пианстве и блуде. Аз же много писах к нему о сем, дабы оттуду возвратился в дом наш, он же ни единыя отповеди подаде ми, но и ныне тамо пребывает, жив ли или ни, о сем не вемы". Фома же, таковыя глаголы слышав от жены своея, зело смутися умом своим и скоро сед, написав епистолию к Савве, со многим молением, дабы без всякаго замедления оттуду ехал во град Казань, "да вижу, рече, чядо, красоту лица твоего". Савва же таковое писание прием и прочете, ни во что же вмени, ниже помысли ехати ко отцу своему, но токмо упражняяся в ненасытном блужении. Видев же Фома, яко ничто не успевает писание его, абие повелевает готовити подобныя³¹ струги с таваром, к пути касается к Соли Камской, по Каме. "Сам, рече, сыскав, пойму сына своего в дом мой".

Бес же, егда уведе и яко отец Саввин путешествие творит к Соли Камской, хотя пояти Савву в Казань, и абие глаголет Савве: "Брате Савво, доколе зде во едином малом граде жити будем? Идем убо во иныя грады и погуляем, паки суда возвратимся". Савва же нимало отречеся, но глаголя ему: "Добре, брате глаголеши, идем, но пожди мало: аз бо возьму от богатства моего неколико пенязей³² на путь". Бес же возбраняет ему о сем, глаголя: "Или не ведал еси отца моего, не веси ли, яко везде села его ест, да иде же приидем, тамо и денег у нас будет, елико потребно". И тако поидоша от града Орла, никим не ведомы, ниже то сам Бажен Второй, ниже жена его уведевши о отшествии Саввине.

Бес же и Савва об едину ношь от Соли Камския объявишася на реке Волге во граде, нарицаемом Кузьмодемьянском, разтояние имеюще от Соли Камской боле 2000 поприщ³³, и глаголет бес Савве: "Аще кто тя знаемый узрит зде и вопросит, откуду пришел еси, ты же рцы: от Соли Камския в третию неделю приидохом до зде". Савва же, елико поведа ему бес, тако и сказывашя, и пребываше в Кузьмодемьянску неколико дней.

Абие бес паки поемлет Савву и об едину нощь ис Кузьмодемьянску приидоша на реку Оку в село, нарицаемое Павлов Перевоз. И бывшим им тамо в день четвертка, в той же день в селе оном торг бывает. Ходящым же им по торгу, узрев Савва некоего престарела нища мужа стояша, рубищами гнусными зело одеянна и зряща на Савву прилежно и велми плачюща. Савва же отлучися мало от беса и притече ко старцу оному, хотя уведати вины плачя его. Пришед же ко старцу и рече: "Кая ти, отче, печяль есть, яко неутешно тако плачеши?" Нищий же он старец святый глаголет ему: "Плачю, рече, чядо, о погибели души твоея: не веси бо, яко погубил еси душу свою и волею предался еси диаволу. Веси ли, чадо, с кем ныне ходиши и его же братом себе нарицаеши? Но сей не человек, диявол, но бес, ходяй с тобою, доводит тя до пропасти адския". Егда же изрече старец к юноше глаголы сия, обозревся Савва на мнимаго брата своего, паче же реши, на беса. Он же издалечя стоя и грозя на Савву, зубы своими скрежеташе на него. Юноша же вскоре, оставль святаго онаго старца, прииде к бесу паки. Диявол же велми начят поносити его и глаголати: "Чесо бо ради с таковым злым душегубцом сообщился еси? Не знаешь ли сего лукавого старца, яко многих погубляет; на тебе же видев одеяние нарочито и глаголы лестныя происпустив к тебе, xoтя отлучити тя от людей и удавом удавити и обрати с тебе одеяние твое. Ныне убо аще оставлю тя единаго, то вскоре погибнеши без мене". И сия изрече, со гневом поемлет Савву оттуду и приходит с ним во град, нарицаемый Шую, и тамо пребываху неколико времени.

Фома же Грудцын-Усов, пришед во град Орел, вопрошает о сыне своем и никто же можаше поведати ему о нем. Вси бо видяху, яко пред его приездом сын его во граде хождаше всеми видим, а иде же внезапу скрыся, никто не весть. Овии глаголаху, яко "убояся пришествия твоего, зане зде изнурил все богатство твое и сего ради скрыся". Паче же всех Бажен Второй и жена его дивящеся, глаголаху, яко "об нощь спаше с нами, заутра же пошед некуды, мы же ожидахом его обедати, он же от того чясу никако нигде же явися во граде нашем, а иде же надеся³⁴, ни аз, ни жена моя о сем не вем". Фома же многими слезами обливаяся живый, ожидая сына своего и немало пождав, тщею³⁵ надеждою возвратися в дом свой. И возвещает нерадостный случай жене своей и оба вкупе сетуя и скорбяща о лишении единороднаго сына своего. И в таковом сетовании Фома Грудцын поживе неколико время, ко Господу отъиде, жена же его оставлши вдовою сущыи.

Бес же и Савва живяше во граде Шуе. Во время же то благочесестивый государь, царь и великий князь Михаил Феодорович всея России возжелаше³⁶ послати воинство свое противу короля польскаго под град Смоленск³⁷, и по его царскаго величества указу по всей России набираху новобраных тамошних салдат. Во град же Шую ради салдатцкаго набору послан с Москвы столник Тимофей Воронцов³⁸ и новобраных салдат по вся дни воинскому артикулу учяще. Бес же и Савва, приходяще, смотряху учения. И рече же бес к Савве: "Брате Савво, хощещи ли послужити царю, да напишемся и мы в салдаты?" Савва же рече: "Добре, брате, глаголеши, послужим". И тако написавшеся в салдаты и наченше купно на учение ходити. Бес же в воинском учении такову премудрость дарова Савве, яко и старых воинов и начялников во учении превосходит. Сам же бес, яко бы слугуя Савве, хождаше за ним и оружие его ношаше.

Егда же из Шуи новобраных салдат приведоша к Москве и отдаша их в научение некоему немецкому полковнику, той же полковник, егда прииде видети новобраных салдат на учении, и се видит юношу млада, во учении же воинском зело благочинна и урядно поступающа и ни малаго порока во всем артикуле имеюща и многих старых воинов и начялников во учении превосходяща, и велми удивися остроумию его. Призвав же его к себе, вопрошает рода его. Он же сказует ему всю истинну. Полковник же, возлюбив велми Савву и назвав его сыном себе, даде ему з главы своея шляпу, драгоценным бисером утворену сущу. И абие вручяет ему три роты новобраных салдат, да вместо его устрояет и учит той Савва. Бес же тайно припаде к Савве и рече ему: "Брате Савво, егда ти недостаток будет, чим ратных людей жаловати, повеждь ми: аз бо принесу ти, елико потребно денег будет, дабы в команде твоей роптания и жалобы на тебя не было". И тако у того Саввы вси салдаты во всякой тишине и покое пребываху, в протчих бо ротах молва и мятеж непрестанно, яко от глада и нагаты непожалованы помираху. У Саввы же во всякой тишине и благоустроении салдаты пребываху, и вси дивляхуся остроумию его.

По некоему же случяю явственно учинися о нем и самому царю. В то же время на Моськве немалу власть имея шурин царев боярин Семен Лукьянович Стрешнев³⁹. Уведев про онаго Савву, повелевает его привести пред себе и рече ему: "Хощеши ли, юноше, да пойму тя в дом мой и чести немалы сподоблю тя?" Он же поклонися ему и рече: "Есть бо, владыко мой, брат у мене, вопрошу убо его. Аще ли повелит ми, то с радостию послужу ти". Боярин же нимало возбранив ему о сем, отпустив его, да вопросит, рече, брата своего. Савва же пришед, поведа сие мнимому брату своему. Бес же с яростию рече ему: "Почто, убо хощеши презрети царскую милость и служити холопу его? Ты убо ныне и сам в том же порядке устроен, уже бо и самому царю знатен учинился еси, ни убо не буди тако, но да послужим царю. Егда убо царь увесть верную твою службу, тогда и чином возвышен будеши от него".

По повелению же цареву вси новобраныя салдаты розданы по стрелецким полкам в дополнку⁴⁰. Той же Савва поставлен на Устретенке в Земляном городе, в Зимине приказе, в доме стрелецкаго сотника именем Иякова Шилова⁴¹. Сотник же той и жена его, благочестивый и благондравнии суще, видящи бо Саввино остроумие, зело почитаху его. Полки же на Москве во всякой готовности бяху.

Во един же от дней прииде бес к Савве и рече ему: "Брате Савво, пойдем прежде полков в Смоленск и видим, что творят поляки и како град укрепляют и бранныя сосуды⁴² устрояют". И об едину нощь с Москвы в Смоленску ставше и пребывше в нем дни три и нощи три же, никим же видимы, они же все видевше и созидрающе, како поляки град укрепляху и на приступных местах всякия гарматы⁴³ поставляху. В четвертый же день бес объяви себе и Савву в Смоленску поляком. Егда же узревше поляки их велми возмятошася, начяша гнати по них, хотяще уловити их. Бес же и Савва, скоро избехше из града, прибегоша к реке Днепру и абие разступися им вода и преидоша реку оную посуху. Поляки ж много стреляюще по них, и никако же вредиша их, удивляхуся, глаголяще, яко "бесове суть во образе человеческом, приидоша и бывше во граде нашем". Савва же и бес паки приидоша к Москве и ставше паки у того же сотника Иякова Шилова.

Егда же по указу царскаго величества поидоша полки с Москвы под Смоленск, тогда и той Савва з братом своим в полках поидоша. Над всеми же полками тогда боярин бысть Феодор Иванович Шеин⁴⁴. На пути же бес к Савве рече: "Брате Савво, егда убо будем под Смоленским, тогда от поляков из полков из града выедет един исполин на поединок и станет звати противника себе. Ты же не бойся ничесо⁴⁵ же, изыди противу его; аз убо ведая глаголю ти, яко ты поразиши его. На другий же день паки от поляков выедет другий исполин на поединок, ты же изыди паки и противу того; вем бо, яко и того поразиши. В третий же день выедет из Смоленска третий поединщик, ты же, ничесо не бояся, и противу того пойди, но и того поразиши. Сам же уязвлен⁴⁶ будеши от него. Аз же язву твою вскоре уврачюю". И тако увещав его, приидоша под град Смоленск и ставше в подобие⁴⁷ месте.

По глаголу же бесовскому послан бысть из града некий воин страшен зело, на кони скакавше из смоленских полков и искавше себе из московских полков противника, но никто же смеяше изыти противу его. Савва же объявляя себе в полках, глаголя: "Аще бы мне был воинский добрый конь, и аз бы изшел на брань противу сего неприятеля царска". Друзии⁴⁸ же его слышавше сия и скоро возвестиша о нем боярину. Боярин же повеле Савву привести пред себе и повеле ему коня нарочита дати и оружие, мнев, яко вскоре погибнути имат юноша от таковаго страшнаго исполина. Савва же по глаголу брата своего беса, ничто же размышляя или бояся, выезжает противу полскаго онаго богатыря и скоро срази его, приводит и с конем в полки московския, и от всех похваляем бе. Бес же ездя по нем, служа ему и оружие его за ним нося. Во вторый же день паки из Смоленска выезжает славный некий воин, ища из войска московскаго противника себе, и паки выезжает противу его той же Савва и того вскоре поражает. Вси же удивляхуся храбрости его. Боярин же разгневася на Савву, но скрываше злобу в сердцы своем. В третий же день еще выезжает из града Смоленска некий славный воин паче первых, такожде ища и позывая противника себе. Савва же, аще и бояся ехати противу такова страшнаго воина, обаче по словеси бесовскому немедленно выезжает и противу того. Но абие поляк той яростию напустив и уязви Савву копием в левое стегно⁴⁹. Савва же, исправлься, нападает на поляка онаго, убивает его и с конем в табары⁵⁰ привлече, немал же зазор смоляном наведе, все же российское воинство во удивление приведе. Потом же начяша из града выласки выходити и войско с войском сошедшимся свалным боем⁵¹ битися. Да иде же Савва з братом своим с котораго крыла воеваху, тамо поляки от них невозвратно бежаху, тыл показующе, бесчисленно бо много поляков побивающе, сами же ни от кого вредими бяху.

Слышав же боярин о храбрости юноши онаго и уже не могий скрыти тайного гнева в сердцы своем, абие призывает Савву к шатру и глаголет ему: "Повеждь ми, юноше, какового еси роду и чий есть сын?" Он же поведа ему истинну, яко ис Казани Фомы Грудцына-Усова сын. Боярин же начят всякими нелепыми словесы поносити его и глаголати: "Кая тя нужда в таковый смертный случяй призва? Аз убо знаю отца твоего и сродников твоих, яко безчисленно богатство имут, ты же от какова гонения, или скудности оставя родителей своих, семо пришел еси? Обаче глаголю ти: ни мало медли, поиде в дом родителей твоих и тамо во благоденствии с родители твоими пребывай. Аще ли преслушаеши мене и услышу о тебе, яко зде имаши пребывати, то без всякаго милосердия зде имаши погибнути: главу бо твою повелю вскоре отяти от тебе". Сия же боярин к юноше изрече. и с яростию отиде от него. Юноша же со многою печалию отходит от него.

Отшедшим же им от шатра, рече бес к Савве: "Что убо тако печялуешися о сем? Аще неугодна служба наша явися зде, то идем прочае паки к Москве и тамо да пребываем". И тако въсъкоре отидоша из Смоленска к Москве и приставше обитати в доме того же сотника. Бес же днем пребываше с Саввою, к нощи же отхождаше от него в своя адския жилища, иде же искони обычяй окаянным пребывати.

Не малу же времени минувшу, абие разболеся Савва и бе болезнь его тяжка зело, яко быти ему близ смерти. Жена же сотника онаго, благоразумна сущи, боящися Бога, всяко попечение и прилежание о Савве имущи и глаголаше ему многажды, дабы повелел призвати иерея и исповедати грехи своя и причяститися святых тайн, "да некако, - рече, - в таковой тяжкой скорби внезапну без покаяния умрет". Савва же о сем отрицаяся, яко "аще, - рече, - и тяжко болю, но несть сия болезнь моя к смерти". И день от дне болезнь его тягчяя бяше. Жена же оная неотступно притужаше⁵² Савве, да покается, ибо "от того не имаши умрети". И едва принужден бе Савва боголюбивою оною женою, повелевает призвати к себе иерея. Жена же она вскоре посылает ко храму святаго Николая, что во Грачях, и повелевает призвати иерея тоя церкви. Иерей же, ни мало замедлив, притече к болящему. Бе бо иерей той леты совершен сый⁵³, муж искусен и богобоязлив. Пришед же, начят молитвы покаянны глаголати, яко же обычно. И егда же всем людем из храма изшедшим, иерей же начят болнаго исповедовати, и се внезапу зрит больны во храм той вшедших толпу велию бесов. Мнимый же его брат, паче же рещи - бес, прииде с ними же уже не в человеческом образе, но в существенном своем зверовидном образе и, став созади бесовския оныя толпы, велми на Савву яряся и зубы скрежеташе, показуя ему богоотметное оно писмо, яже даде ему Савва у Соли Камския. И глагола бес к болящему: "Зриши ли, клятвопреступниче, что есть сие? Не ты ли писал еси сие? Или мниши, яко покаянием сим избудеши от нас? Ни убо, не мни того; аз убо всею силою моею подвигнуся на тя". Сия убо и иная многая неподобная бесом глаголящим, болныи же зря очевидно их и ово ужасеся, ово же надеяся на силу Божию, и до конца все подробну исповеда иерею оному. Иерей же той, аще и муж свят бе, обаче убояся страха онаго, зане людей никого же во храмине кроме болнаго виде, голку⁵⁴ же велику слыша от бесовския оныя силы. И с нуждею⁵⁵ великою исповеда болнаго, отиде в дом свой, никому же сия поведав.

По исповеди же оной нападе на Савву дух нечистый и начят немилостиво мучити его, ово о стену бия, ово о помост одра его пометая, ово храплением и пеною давляше и всякими различными томлениями мучяше его. Боголюбивый же муж вышепомянутой сотник и з благонравною своею женою, видящы на юноши таковое от диавола внезапьное нападение и несносное мучение, велми жалеюща и стеняху сердцы своими по юноши, но никако же помощи ему могуще. Бес же день от дне на болнаго люте нападая, мучяще его, и всем предстоящим ту от мучения его немал ужас находящь. Господин же дому, яко виде на юноши таковую необычную вещь, паче же и зная, яко юноша той ведом бе и самому царю храбрости ради своея, и помышляше з женою своею, да како бы возвестити о сем самому царю. Бе же и сродница некая бяше у них в доме царском. И сия помысливше, посылает немедленно жену свою ко оной сроднице своей, повелевая ей, да вся подробно возвестит ей и дабы немедленно о сем возвестити цареви, да "некако, рече, юноша оный в таковом злом случяе умрет, а они истязани⁵⁶ от царя за неизвещение".

Жена же его ни мало помедлив, скоро тече ко сроднице своей и вся поведенная ей от мужа по ряду сказа. Сродница же оная, яко слыша таковыя глаголы, умилися душею, ово поболев по юноши, паче же скорбяще по сродницех своих, да некако и вправду от таковаго случая беду приимут. И ни мало помедлив, скоро тече от дому своего до полат царевых и возвещает о сем ближним сигклитом царевым. И не в долзе часе .внушяется самому царю о сем.

Царь же, яко слыша о юноши таковая, милосердие свое изливает на него, глаголя предстоящим пред ним сигклитом⁵⁷, да егда бывает повседневное изменение караулом, повелевает посылати в дом сотника онаго, иде же бесный оный юноша лежит, по два караулщика, да надзирают, рече, опасно⁵⁸ юношу онаго, да некако, от онаго бесовскаго мучения обезумев, во огнь или в воду ввержется. Сам же благочестивый царь посылаше к болящему повседневную пищу и, елико здравее больный явится, повелевает возвестити себе. И сему тако бывшу, больный же немало время в таковом бесовском томлении пребысть.

Бысть же месяца июля в 1 день юноша оный необычно от беса умучен бысть. Абие заспав мало и во сне, якобы на яве, начят глаголати, изливая слезы изо смеженных очей своих, сице рече:

"О, всемилостивая госпоже царице и Богородице, помилуй, владычице, помилуй, не солжу бо все, царицу, не солжу, но исполню, елико обещахсяти". Домашний же и снабжевающии⁵⁹ его воини, таковая от болнаго глаголы слышаще, удивишася, глаголющы, яко некое видение видит.

Егда же болныи от сна возбнув, приступи к нему сотник и рече:

"Повеждь ми, господине Савво, что таковыя глаголы со слезами во сне, и х кому рекл еси?" Он же паки начят омывати лице свое слезами, глаголя: "Видех, - рече, - ко одру моему пришедшу жену светолепну⁶⁰ и неизреченною светълостию сияющу, носящу же ризу багряну, с нею же и два мужа некия, сединами украшены. Един убо во одежде архиерейстей, другий же апостолское одеяние носяще. И не мню инех, токмо жену мню быти пресвятую Богородицу, мужей же единаго наперстъника Господня апостола Иоанна Богослова, втораго же неусыпнаго стража града нашего Москвы преславнаго во иерарсех архиерея Божия Петра митрополита⁶¹, их же подобия и образ добре знаю. И рече ми светолепная она жена:

"Что ти есть, Савво, и чесо ради тако скорбиши?" Аз же рех ей:

"Скорблю, владычице, яко прогневах сына твоего и Бога моего и тебе, заступницу рода христианскаго, и за се люте бес мучит мя". Она же, оскълабився, рече ми: "Что убо мниши, како ти избыти от скорби сея и како ти выручити рукописание свое из ада?" Аз же рех ей: "Не могу. Владычице, не могу, аще не помощию сына твоего и твоею всесилною милостию". Она же рече ми: "Аз убо умолю о тебе сына своего и Бога, токмо един глагол мой исполни: аще избавлю тя от беды сея, хощещи ли монах быти?" Аз же тыя молебныя глаголы со слезами глаголах ей во сне, яже и вы слышасте. Она же паки рече ми: "Савво, егда убо приспеет празник явления образа моего, яже в Казани, ты же прииди во храм мой яже на площади у Ветошнаго ряду⁶², и аз пред всем народом чюдо явлю на тебе". И сия рече ми, невидима бысть".

Сия же слышав, сотник и приставлши воини от Саввы изглаголанная, велми почюдишася. И начя сотник и жена его помышляти, како бы о сем видении возвестити самому царю. И умыслиша послати по сродницу свою, дабы она возвестила о сем видении царевы полаты сигклитом, от них же бы внушено было самому царю. Прииде же сродница оная в дом сотника. Они же поведаша ей видение болящаго юноши. Она же слышав и абие отходит немедленно до царевы полаты и возвещает ближним сигклитом. Они же немедленно внушают царю о бывшем видении Саввином. И егда же слышав царь, велми почюдися. И начяша ожидати праздника онаго. И егда же приспе время июлия осмаго числа, бысть праздник Казанския пресвятыя Богородицы. Абие повелевает царь принести болящаго онаго Савву до церкви. Бысть же в той, день хождение крестное из соборныя апостолския церкви Успения пресвятыя Богородицы⁶³. В том же ходу был и сам царское величество. И егда же наченше божественную литоргию, принесенну же бывшу и болящему оному Савве и положенну вне церкъви на ковре.

Егда же бо начяше пети херувимскую песнь, и се внезапу бысть глас с небеси, яко бы гром велий возгреме: "Савво, востани! Что бо медлиши? И прииде во церковь мою, здрав буди, к тому не согрешай". И абие спаде от верху церкви богоотметное оно Саввино писание, все заглажено, яко никогда же писано, пред всем народом. Царь же, видев сие чюдо, велми подивися. Болный же той Савва, скочив с ковра, аки бы никогда же болев, и притече скоро в церковь, паде пред образом пресвятыя Богродицы, начя со слезами глаголати: "О, преблагословенная мати Господня, христианская заступница и молебница о душах наших к сыну своему и Богу: избави мя от адския пропасти. Аз же въскоре исполню обещание свое". Сие же слышав, великий государь царь и великий князь Михаил Феодорович всея России повеле призвати к себе онаго Савву и вопросив его о бывшем видении. Он же поведав вся по ряду и показав писание свое. Царь же подивися зело Божию милосердию и несказанному чудеси.

Егда же отпеша божественную литоргию, поиде Савва в дом сотника Иякова Шилова, яко никогда же болев. Сотник же той и жена его, видев над ним милосердие Божие, благодарив Бога и пресвятую его Богоматерь.

Потом же Савва, роздав все имение свое, елико имеяше, убогим, сам же иде в монастырь Чюда архистратига Михаила⁶⁴, иде же лежат мощы святителя божия Алексея митрополита⁶⁵, иже зовется Чюдов монастырь. И возприав иноческий чин и начя ту жити в посте и в молитвах, беспрестанно моляся Господеви о согрешении своем. В монастыре же оном поживе лета довольна, ко Господу отиде в вечный покой, иде же святии пребывают. Буди же вседержителю Богу слава и держава во веки веков, аминь. Конец и Богу слава.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Великий Устюг - город в Вологодской земле на реке Сухоне, впервые упоминается в летописи под 1207 г.
² Абие - быстро.
³ Muxauл Федорович - первый царь из рода Романовых, был избран на престол в 1613 г., умер в 1645 г.
⁴ Двоенадесятолетна возрастом - двенадцати лет.
⁵ Овогда - иногда.
⁶ Хвалынское - Каспийское море.
⁷ Шахова область - Персия.
⁸ Устроенных - снаряженных.
⁹ Орел - город на реке Каме, близ Соли Камской.
¹⁰ Гостинник - хозяин гостиницы.
¹¹ Уведев - узнал.
¹² Или не веси - разве ты не знаешь.
¹³ Паче же рещи - лучше сказать.
¹⁴ Запят - завлечен.
¹⁵ Навечерий - канун.
¹⁶ Прещещением - угрозой.
¹⁷ Клепати - звонить.
¹⁸ Ничто же бо сведый - зная.
¹⁹ Чарованием своим сказуя - колдовством своим угадывал.
²⁰ Борзо текуща - быстро идущего.
²¹ Даси - дашь.
²² Очпага - кармана.
²³ Слагая - думая.
²⁴ Протчее - в остальном.
²⁵ Сретает - встречает.
²⁶ Вообразил на себе - осенил себя.
²⁷ Сень - тень.
²⁸ Темнообразнии - лицом темные.
²⁹ Обозревся - оглянулся.
³⁰ Неудобное - неприглядное.
³¹ Подобныя - надлежащие.
³² Пенязей - денег.
³³ Поприщ - верст.
³⁴ Надеся - находится.
³⁵ Тщею - тщетною.
³⁶ Возжелаше - изволил.
³⁷ В царствование Михаила Федоровича русские войска дважды стояли осадой под Смоленском, в 1613-1615 гг. и в 1632-1634 гг. В "Повести" имеется в виду последняя осада.
³⁸ По документальным источникам известно, что для набора солдат в Шую в 1630 г. был послан Петр Никитич Воронцов-Вельяминов.
³⁹ На самом деле он был пожалован в бояре в 1655 г. уже после похода 1632-1634 гг.
⁴⁰ Дополнку - пополнение.
⁴¹ В XVII в. в Москве в конце улицы Сретенки имелось стрелецкое поселение. Земляным городом называлось несколько слобод, окружавших Кремль, Белый город и Китай-город. Стрелецкое войско во второй половине XVII в. делилось на приказы, которые назывались по имени своего начальника. Зима Васильевич Волков, стрелецкий голова, упоминается в документах с 1652 по 1668 г. Род дворян Шиловых, представители которого служили в это время в стрелецких полках, также известен по историческим документам.
⁴² Бранныя сосуды - боевые орудия.
⁴³ Гарматы - пушки.
⁴⁴ На самом деле командующим московскими войсками под Смоленском был боярин Михаил Борисович Шеин (казнен в 1634 г.).
⁴⁵ Ничесо - ничего.
⁴⁶ Уязвлен - ранен.
⁴⁷ Подобие - удобном.
⁴⁸ Друзии - друзья, приятели.
⁴⁹ Стегно - бедро.
⁵⁰ Табары - лагерь.
⁵¹ Свалным боем - врукопашную.
⁵² Притужаше - упрашивала.
⁵³ Леты совершен сый - стар годами.
⁵⁴ Голку - брань.
⁵⁵ Нуждею - трудом.
⁵⁶ Они истязани - они будут наказаны.
⁵⁷ Сигклит - синклит: собрание высших сановников, представителей высшей придворной знати.
⁵⁸ Опасно - с прилежанием.
⁵⁹ Снабжевающии - охранявшие.
⁶⁰ Светолепну - светозарную.
⁶¹ Петр митрополит (?-1326) - митрополит московский и всея Руси с 1308 г., был признан святым, считался покровителем Москвы.
⁶² Церковь Казанской Богородицы на Красной площади; была построена ок. 1636 г.
⁶³ Имеется в виду Успенский собор в Кремле (построен в 1475-1479 гг.)
⁶⁴ Чудов монастырь - находился в Кремле, был основан в 1365 г.
⁶⁵ Алексей (Алексий) (90-е годы XIII в.-1378) - митрополит московский и всея Руси с 1354 г., был признан святым.